Детство и юность

Елизавета была второй дочерью герцога Баварского Максимилиана Иосифа (1808-1888) и принцессы Людовики Вильгельмины (1808-1892), дочери короля Баварии Максимилиана I . Сиси родилась 24 декабря 1837 года в семье Виттельсбахов , в мюнхенском дворце Максимилиана Иосифа. То обстоятельство, что девочка появилась на свет накануне Рождества в воскресенье, сочли счастливым предзнаменованием. У новорождённой уже был один зуб, как, по преданию, и у Наполеона , что также означает счастливую жизнь . Крёстной матерью девочки стала королева Пруссии Елизавета , имя которой и получила будущая императрица, в семейном же кругу за ней закрепилось уменьшительное «Сиси» .

Помолвка

Помолвка Елены и Франца была приурочена к 23-летию императора, для её заключения герцогиня Людовика с двумя старшими дочерьми и император со своей матерью и братьями встретились в Бад-Ишль . Так как у императорской семьи в то время не было резиденции в Ишле, все остановились в одной гостинице. Франц Иосиф видел своих кузин и раньше, когда в июне 1848 года герцогиня Людовика вместе с двумя сыновьями и старшими дочерьми Еленой и Сиси гостила у своей сестры Софии в Инсбруке . Но тогда будущий император был слишком занят революционными событиями , грозившими развалом государства. В тот визит Сиси, девочку подвижную и жизнерадостную, но не выделявшуюся своей внешностью, заметил младший брат императора Карл Людвиг . Между Карлом и Елизаветой завязалась романтическая переписка, они обменивались подарками, а родители не препятствовали им в этом .

В Ишле отношения между Францем и Еленой не сложились, и Карл Людвиг первым обратил внимание матери на то, что Франц заинтересовался Елизаветой, которая стала настоящей красавицей. Вскоре сам старший сын признался матери Софии, что хотел бы жениться именно на Сиси . На балу император, предварительно посоветовавшись с матерью, приглашает на котильон не Елену, а Сиси. Для всех присутствующих это стало знаком тому, что последняя станет женой Франца Иосифа. Он попросил эрцгерцогиню узнать у Людовики, особо оговаривая, чтобы на Сиси «не оказывалось никакого давления», согласится ли та выйти за него . Елизавета была взволнована и польщена и призналась, что влюблена в императора, но её пугает грядущее высокое положение и соответствующая ответственность. Всё пошло не так, как было запланировано эрцгерцогиней Софией, но тем не менее она попросила у Людовики руки своей второй племянницы для Франца. Людовика, опасавшаяся, что брак вообще расстроится, была довольна, что императрицей всё-таки станет её дочь, и дала своё согласие . Император объявил о помолвке в Ишле во время мессы . В Баварии весть о намечающемся союзе была встречена с воодушевлением, в то же время в Вене к новостям отнеслись прохладно, так как брак считался делом рук Софии, которую недолюбливали после подавления революции 1848 года . В конце лета Франц Иосиф и Сиси расстались: император вернулся в Вену, его невеста - в Поссенхофен, где началась подготовка к свадьбе. Время Сиси было занято позированием художникам (её портреты рисовали сразу три мастера, приглашённые Францем Иосифом), подготовкой свадебного приданого и уроками: будущая императрица изучала историю и политику Австрии и Венгрии. Граф Иоганн Майлат, венгр по национальности, литератор из окружения герцога Максимилиана, сумел пробудить в Елизавете интерес к национальным обычаям и традициям венгерского народа. Никогда не любившая учёбу, Сиси прилежно занималась с Майлатом три раза в неделю .

Свадьба. Первые годы брака

Довольно скоро жизнь при дворе стала тяготить Сиси. Эрцгерцогиня София, привыкшая управлять всем во дворце и боявшаяся потерять свою власть над сыном-императором, стремясь сделать из своей племянницы «настоящую» императрицу, деспотично её контролировала, мотивируя это требованиями этикета. Молодым супругам приходится присутствовать на многочисленных официальных приёмах, у них не было ни минуты свободного времени . Введённый в Вене этикет двора Карла V строго регламентировал и жизнь придворных, и жизнь самой Елизаветы. Общаться с императрицей имели право лишь представители аристократических семей - 23 мужчины и 229 женщин - люди, не интересовавшие Елизавету, выросшую в другой обстановке . Твёрдый распорядок дня лишал Сиси самостоятельности, ограничивая даже общение с мужем. Она пыталась ему пожаловаться, но супруг, загруженный государственными делами, не был даже в состоянии осознать сложность положения Сиси. Франц Иосиф, испытывавший глубокое уважение к матери и безграничную любовь к жене, был мягок в отношениях с женщинами и не мог добиться примирения двух дам. Елизавета, часто остававшаяся одна, писала грустные стихи, много читала, но подлинной её страстью стала верховая езда, дававшая иллюзию свободы и служившая выходом её чрезмерной, бьющей через край энергии. В более поздние годы Елизавета признавала, что ей тяжело вспоминать первое время своего брака.

Оставшись непонятой, будучи отодвинута от мужа его занятостью и жёсткими правилами Венского двора, трепетно поддерживаемыми свекровью, Елизавета замкнулась в себе. Сиси пренебрегала управлявшими жизнью двора правилами этикета. Она не любила публичность, её тяготила необходимость общаться со множеством малознакомых и незнакомых людей.

Рождение детей

Положение осложнилось ещё больше, когда Елизавета объявила о своей беременности. Теперь эрцгерцогиня София, считавшая Сиси ещё слишком юной (императрице ещё не было и восемнадцати), входила в её комнату в любое время и донимала будущую мать советами и упрёками. Биограф Елизаветы Эгон Корти объясняет поведение эрцгерцогини тревогой за ребёнка, которого вынашивала невестка. Однако Елизавета видела во всём лишь проявление враждебности эрцгерцогини. В Лаксенбурге , где императорская чета поселилась после свадьбы, Елизавета обыкновенно гуляла у высокой изгороди, скрывавшей её от посетителей парка. Чтобы народ видел, что императрица ждёт ребёнка, София приказала убрать изгородь. Тогда Елизавета почти перестала выходить в парк, однако эрцгерцогиня заставляла её гулять .

Двор надеялся на рождение наследника, но, ко всеобщему разочарованию, 5 марта 1855 года у Сиси родилась дочь. Девочке дали в честь бабушки имя София и поместили в комнаты, отдалённые от апартаментов Елизаветы. Эрцгерцогиня сама подобрала солидный штат прислуги для новорождённой. Елизавета была счастлива, но ребёнок стал новым источником конфликта между ней и свекровью. Мать не могла повидаться с дочерью наедине, а все распоряжения Елизаветы относительно её первенца отменялись эрцгерцогиней .

Все повторилось после рождения 15 июля 1856 года второй дочери, Гизелы . Сиси могла видеться с детьми лишь в строго отведённые для этого часы. Только благодаря вмешательству супруга девочек переместили ближе к апартаментам Елизаветы. Францу Иосифу, отправившемуся в конце лета с женой в путешествие по Штирии и Каринтии, пришлось вести по этому вопросу неприятную переписку со своей матерью. Борьба за влияние на детей и то, что Елизавета в ней всё-таки одержала верх, окончательно испортили отношения между невесткой и свекровью .

Визиты в Италию и Венгрию

Франц Иосиф, поняв, насколько популярна его молодая жена среди своих подданных (в этом он убедился во время поездок по Богемии и Каринтии), решил использовать её обаяние в деле улучшения отношений между Австрией и Италией. Императрица согласилась: она очень хотела помочь мужу, к тому же ей предоставлялась возможность лучше узнать «о положении в тех землях». В путешествие по Италии Елизавета взяла с собой старшую дочь, состояние здоровья которой внушало ей опасения .

Однако каких-либо политических выгод визит императорской четы в Ломбардо-Венецианское королевство не принёс. Некоторое потепление отношений, вызванное личным обаянием молодой императрицы, а также амнистией и снятием ареста, наложенного на имущество политических эмигрантов (Венеция, 3 декабря), не могло изменить главного. Всюду (Венеция, Виченца , Верона) им пришлось столкнуться с антипатией аристократии и среднего сословия . В Милане всё повторилось: местная знать бойкотировала все мероприятия в честь императора и императрицы. Положение не исправили объявленные Францем Иосифом амнистия и снижение налогов .

Новая попытка улучшить отношения внутри империи была предпринята весной 1857 года. На этот раз императорская чета отправилась в поездку по Венгрии. Не желая расставаться с детьми, Елизавета взяла с собой обеих дочерей .

Франца Иосифа и Елизавету ждал относительный успех: к императору в Венгрии относились прохладно, но императрица вызывала всеобщий интерес - уже было известно, что она не ладит со свекровью, сыгравшей не последнюю роль в подавлении революции 1848 года. А красота и сердечное обращение Елизаветы, которой нравилась и страна, и её народ, произвели приятное впечатление .

В поездке заболели обе императорские дочери. Младшая Гизела вскоре поправилась, а состояние двухлетней Софии только ухудшалось. Елизавета, вызванная телеграммой в Будапешт из Дебрецена , одиннадцать часов находилась у постели умирающей дочери. Она тяжело переживала смерть маленькой Софии и винила в случившемся себя. Супруги прервали свою поездку и вернулись в Лаксенбург 30 мая 1857 года. Елизавета замкнулась в себе, не желала видеть никого, кроме императора, проводила время, гуляя и катаясь верхом в одиночестве .

Рождение наследника

Итальянская война

Тем временем Франц Иосиф отправился на итальянский фронт сражаться с войсками Наполеона III в долине реки По . Он часто писал Сиси любовные письма. Жена беспокоилась за него и сама вела крайне нервную жизнь: мало ела, ежедневно ссорилась с надменной свекровью и пыталась спастись от своего окружения, совершая длительные пешие или верховые прогулки. К возвращению императора его жена заметно похудела, а её психика сильно расшаталась.

Путешествия

Фактически лишённая детей и осознавшая своё бессилие Елизавета в 1860 году приняла решение временно уехать. Ей хотелось таким образом вернуть потерянную свободу. Было объявлено, что императрица тяжело больна и нуждается в солнце и морском воздухе. Франц Иосиф предложил ей несколько морских курортов Адриатики , принадлежавших Австро-Венгрии, но Сиси прежде всего хотела вообще покинуть страну и на время укрыться в каком-нибудь отдалённом районе. Её выбор пал на Мадейру . Елизавета уехала на четыре месяца - из Корфу в Англию с заездом во Францию , где все были удивлены цветущим видом будто бы тяжело больной императрицы. Это стало началом её непрекращающихся скитаний и отчаянных поисков счастья. С 1865 года в Вене Елизавета проводила не более двух месяцев в году. Она периодически (чаще всего зимой - на свой день рождения, Рождество, первый венский бал) возвращалась в столицу Австро-Венгрии, чтобы повидать мужа и детей, и каждый раз её присутствие смягчало строгий этикет жизни Габсбургов . Но вскоре Сиси вновь начинала чувствовать себя пленницей и уезжала.

Постоянно путешествуя, Елизавета посылала подарки своим детям, но виделась с ними нечасто - лишь во время своих коротких приездов. Жизнь Гизелы была гораздо приятней, чем жизнь Рудольфа, которого, как будущего императора, воспитывали в строгости. Елизавета лишь издали наблюдала за воспитанием наследника, не имея возможности вмешиваться. Лишь однажды ей удалось уволить наставника, который, по мнению Сиси, использовал слишком жестокие методы воспитания (обливание ледяной водой по утрам - лишь малая часть тех методов, что применяли при воспитании наследника престола), но даже после этого она не стала ближе Рудольфу. Мальчик очень страдал от того, что не мог часто видеть свою мать. Ещё более одиноким он почувствовал себя после рождения в 1868 году Марии Валерии , которая стала любимицей Сиси. На этот раз императрица отстояла право самой заниматься воспитанием дочери, которой отдавала явное предпочтение перед остальными детьми, и при дворе Валерию называли «единственным» ребёнком. Девочка становится спутником во всех путешествиях матери. Неопытная «молодая мама» переживает из-за каждого пустяка, и даже лёгкий насморк является причиной для отставки очередной няни.

Родившаяся в Будапеште , Мария Валерия почти всё своё детство провела в Венгрии. Её одевали в венгерском стиле и даже разговаривать по-немецки с отцом она была вынуждена в тайне. Но, в отличие от матери, полюбить Венгрию Мария Валерия так и не смогла. Единственным человеком при дворе, который разделял отношение Елизаветы к Венгрии, был Рудольф.

Политика. Елизавета и Венгрия

Елизавета практически не вмешивалась в политику. Единственным исключением можно считать случай, когда ей удалось сыграть определённую роль в урегулировании конфликта между Австрией и Венгрией в 1860-х годах. Можно предположить, что если бы она и в других политических вопросах помогала императору, то возглавляемая им империя сохранила бы свои политические позиции в Европе.

При венском дворе Елизавету не любили не только за пренебрежение этикетом, но и за её «чрезмерные симпатии к Венгрии» . Императрица любила эту страну, изучала историю Венгрии и венгерский язык, с удовольствием читала венгерскую литературу. Позже Елизавета окружила себя придворными дамами из венгерского дворянства. Она поддерживала связи с деятелями венгерской оппозиции, в частности с её лидерами - Ференцем Деаком и Дьюлой Андраши , которые пытались через императрицу оказать влияние на Франца Иосифа, рассчитывая, что он пойдёт навстречу их требованиям. Усилия Елизаветы имели определённое значение для изменения позиции Франца Иосифа в венгерском вопросе. В результате император согласился на личные встречи с Деаком и Андраши, по итогам которых в 1867 году было заключено соглашение, согласно которому империя преобразовывалась в дуалистическую Австро-Венгерскую монархию , вводилось конституционное правление, и Венгрия получала бо́льшую свободу в решении своих внутренних вопросов. 8 мая 1867 года Франц Иосиф и Елизавета были коронованы в Будапеште как король и королева Венгрии. В знак своей преданности Венгрия подарила Елизавете и Францу Иосифу великолепный дворец Гёдёллё в тридцати километрах от Будапешта. Есть основания полагать, что замок нравился Елизавете и раньше, но ослабленная войной казна Австрии не могла осилить такой покупки, как замок в дар императрице.

Гибель Рудольфа

30 января 1889 года погиб кронпринц Рудольф . Единственный сын Елизаветы или покончил с собой вместе со своей возлюбленной Марией Вечерой , или они стали жертвами политического убийства. О смерти сына первой сообщили императрице, она передала это известие Францу Иосифу. До конца своей жизни Елизавета так и не смогла оправиться от этого удара. Она считала, что его убили, но доказать это не представлялось возможным. Обстоятельства происшедшего в Майерлинге скрывали от общественности, не было проведено должного расследования. После смерти Рудольфа Елизавета ещё больше замкнулась в себе.

Последующий год она провела в Австрии, в глубоком трауре. Она вела уединённый образ жизни, стараясь не появляться в обществе. Не найдя успокоения, императрица вновь отправилась в путешествие, переезжая из страны в страну.

Убийство Елизаветы

О своей личной безопасности Елизавета не заботилась, она отказывалась от охраны, что беспокоило её окружение. В субботу 10 сентября 1898 года Елизавета в сопровождении одной из своих фрейлин, графини Ирмы Шаррай, шла по набережной

За два года до наступления XX столетия респектабельная и вполне благополучная Европа содрогнулась от неслыханного злодеяния, совершенного в самом тихом и миролюбивом ее уголке. Острие напильника безжалостно вошло в сердце женщины, спокойно прогуливающейся сентябрьским утром 1898 года по берегу Женевского озера. Чья злая воля направляла руку убийцы, неизвестно, но по странной иронии судьбы его жертвой сделалась самая красивая женщина Европы, австрийская императрица Елизавета I.

Хорошо известно, что династические браки августейших особ обычно заключались по принципу государственной целесообразности, сердечные же привязанности в расчет не принимались. Женитьба молодого австрийского императора Франца Иосифа I явилась исключением из этого правила, хотя поначалу его официальной невестой была совсем другая. Он же вознамерился жениться на ее младшей сестре.

Герб Елизаветы - принцессы Баварии.

«Или она - или никто!», - категорически заявил он своей матери. Тогда эрцгерцогине Софии впервые пришлось осознать, что ее власть над сыном не всесильна. Делать было нечего. Австрийский трон настоятельно нуждался в прочном семейном союзе, а главное - в наследниках. Нравилась ли Софии его избранница? Главным доводом против явились ее 15 лет. Менее значительным, но не менее настораживающим - то, что она, обожая лошадей, буквально не вылезала из конюшни, пописывала стишки и к тому же была слишком уж непосредственна. Хотя, с другой стороны, София хорошо понимала, что из такого мягкого воска можно слепить все, что необходимо. И эта мысль ее успокаивала.

Portrait of Empress Elisabeth by Richard Bitterlich.

Род Виттельсбахов властвовал в Баварии (сегодня - часть Германии) более семи веков. В 1828 году баварский герцог Максимилиан вступил в законный брак и, хотя заключен он был без особых чувств, зато дал многочисленное потомство. В 1834 году в семье родилась первая дочь Хелена, а 3 года спустя, на самое Рождество - вторая, названная Елизаветой.

Georg Martin Ignaz Raab - Portrait of the Empress Elizabeth.

Эта малышка, ставшая рождественским подарком Всевышнего, появилась на свет в воскресенье, что согласно преданиям было залогом счастливой судьбы, мало того, у нее был обнаружен крохотный зуб. По легенде, то же самое произошло и с новорожденным Наполеоном Бонапартом, а потому оснований полагать, что принцессу в жизни ждет нечто особенное, было более чем достаточно.

1854 Sissi wearing an evening dress by Eduard Kaiser.

Восемь детей - вся юная поросль герцогского семейства - воспитывалась отнюдь не в традициях других владетельных домов. Отец, герцог Макс (так звали его близкие), человек жизнерадостный и общительный, любил вывозить свое семейство на все лето в имение Поссенхофен, расположенное на живописном озере, окруженном лесистыми холмами. Там дети попадали в совершенно другой мир. Елизавета именно это дивное место считала своей родиной.

Elisabeth Sissi as a young Lady.

Здесь она запросто заходила в крестьянские дома, где ее хорошо знали и любили, без страха брала в руки любую живность, и даже упросила отца устроить рядом с их домом маленький зверинец. А однажды отец показал Елизавете, как нужно рисовать, и вскоре никого уже не удивляло, если принцесса уходила далеко в луга рисовать цветы и облака, плывущие над ее маленьким раем.

Елизавета была на редкость впечатлительна и очень ласкова, что делало ее любимицей всех окружающих, кем бы они ни были. Все это было прекрасно, но ее мать - герцогиня Людовика, глядя на свою 12-летнюю дочь, думала о том, насколько нелегко будет выдать эту девочку замуж, ведь она, увы, не красавица. Ее круглое лицо больше походило на лица дочерей дровосека или булочника. Но эти домашние проблемы меркла в сравнении с теми, что свалились на родную сестру Людовики, австрийскую эрцгерцогиню Софию.

В декабре 1848 года София всеми правдами и неправдами убедила своего супруга, эрцгерцога Франца Карла, отказаться от своих прав на австрийскую корону в пользу их сына Франца Иосифа. Мать хорошо подготовила наследника к роли государя. И хотя первое время именно София оставалась фактической правительницей империи, она постоянно внушала сыну, что главное предназначение монарха - хранить величие и единство государства.

Winterhalter Franz Xavier. Franz Joseph I Emperor of Austria 1865

В том же 1848-м 18-летний Франц Иосиф стал императором. А вскоре ему суждено было пройти через тяжелое испытание. В Венгрии, униженной вассальной зависимостью от Австрии, вспыхнуло восстание. Главным его лозунгом стало требование полной свободы. Но София отнюдь не желала миндальничать с презренными венграми - дерзкая попытка мятежа была потоплена в крови. Когда же это досадное недоразумение немного подзабылось, София решила, что самое время женить молодого императора.

Для ее баварской сестры Людовики это обстоятельство не явилось неожиданностью. Ее старшая дочь Хелена была вполне подходящей партией - и умна, и выдержанна, правда, были в ее красивом лице какие-то слишком уж жесткие и энергичные для 20-летней девушки черты. Но, возможно, для будущей императрицы это как раз и было необходимо.

1882 Sissi wearing a shallow bustle and jewels by Hermann Nigg

И вот 15 августа 1853 года, сгорая от нетерпения увидеть обещанную красавицу-невесту, Франц Иосиф примчался в небольшой городок Ишль, куда должна была прибыть герцогиня Людовика вместе со старшей дочерью Хеленой. Он еще не знал, что в эту поездку мать взяла с собой и младшую- Елизавету. Ей тогда шел 16-й год - именно тот возраст, когда Природа проделывает с девицами удивительные метаморфозы. Во всяком случае, мать с нескрываемым удивлением выслушивала восторги в адрес Елизаветы. Франц Иосиф не успел еще увидеться с нареченной, а в каждом углу ишлинского особняка все разговоры велись только о Елизавете.

В день приезда за ужином она сидела напротив Франца Иосифа, который не мог отвести от нее глаз. А рядом с ним Хелена уныло ковыряла вилкой в тарелке. На первом же балу в нарушение всех правил этикета Франц Иосиф, забыв о своей невесте, два раза подряд приглашал Елизавету на котильон, что тогда было практически равнозначно предложению руки и сердца.

Елизавету несло к свадьбе, как щепку в половодье. Она чувствовала себя участницей какой-то сказки, а вовсе не реальных событий. Безусловно, молодой красавец-император не мог оставить ее равнодушной. Все это начинало походить на ту любовь, о которой она сочиняла стихи лет с 10. Разбушевавшаяся стихия предстоящей свадьбы, по роскоши превосходящей все ранее виденное Веной, ее просто потрясала.

Свадьба Франца-Иосифа I и Элизабет 24 апреля 1854 года. Литография Винценца Кацлера, 1854.

И вот настал день венчания. В карете, расписанной великим Рубенсом, молодожены прибыли к церкви. На Елизавете было роскошное платье, ее великолепные волосы украшала подаренная свекровью диадема. Трепещущая в ожидании предстоящей церемонии, Елизавета, выходя из кареты, зацепилась за ее дверцу, и диадема едва не упала с ее головы. «Наберись терпения, - шептал жених, - мы быстро забудем весь этот кошмар». Но быстро забыть его удалось лишь императору - сразу после свадьбы он погрузился в работу, Елизавете же пришлось гораздо труднее.

Coronation FOR KING AND QUEEN of HUNGARY of Emperor Franz Joseph and Empress Elisabeth of Austria, on June 8th, 1867, in Buda, Capital of Hungary. Work of Ödön (Edmund) Tull, copy of original painting of Eduard Engerth.

Emil Rabending

Буквально с первых дней восшествия на престол она почувствовала себя в мышеловке. Но шанса изменить свою жизнь для нее не существовало, быть императрицей - это навсегда, и она это знала.
Я проснулась в темнице,
На моих руках оковы.
Мною все больше овладевает тоска -
А ты, свобода, отвернулась от меня!
Это стихотворение она написала спустя 2 недели после свадьбы... А тем временем свекровь со свойственной ей жесткостью принялась ваять из невестки свое подобие. Она не желала замечать ни особенностей характера Елизаветы, ни ее личных склонностей. Под гнетом постоянных наставлений, выговоров и необъяснимой жесткости в обращении с ней юная императрица, охваченная доходящей до болезненности обидой, была на грани отчаяния.

Sissi"s Hungarian coronation

Дворцовая жизнь и отношения между приближенными к императорскому двору казались ей ярчайшим проявлением притворства и лицемерия. А важнейшему правилу, господствовавшему над всем этим и формулировавшемуся до цинизма просто - «казаться, а не быть», Елизавета следовать не могла. Она дичилась всех и вся, никому не доверяла, выказывая почти нескрываемое презрение.

1867 Sissi wearing her Hungarian coronation dress

О муже она этого сказать никак не могла, но ведь он был постоянно занят! Что же ей оставалось?

Franz Xaver Winterhalter

Не обладающая избытком такта, свекровь, имевшая способность отыскивать невестку в любом уголке, неоднократно была свидетельницей того, как Елизавета часами сидела у клетки с попугаями и учила их говорить.

Franz Xaver Winterhalter

Empress Elisabeth of Austria, 1864 Franz Xaver Winterhalter

Когда же выяснилось, что она беременна, София принялась наставлять сына, требуя, во-первых, поубавить супружеский пыл, а во-вторых, убедить жену поменьше возиться с попугаями, ведь не зря же говорят, что дети порой рождаются похожими на любимых питомцев своих матерей. А потому Елизавете гораздо полезнее смотреть или на мужа, или, на худой конец, на свое отражение в зеркале. Одним словом, ее забота была едва ли не сродни материнской, и тем не менее Елизавету никогда не оставляло ощущение, что свекровь - ее тайный и непримиримый враг.

Sissi&Franz

В назначенный срок императрица родила дочь. Пока роженица приходила в себя, новорожденную, даже не посоветовавшись с матерью, нарекли Софией и тут же унесли в апартаменты свекрови. Это едва не добило несчастную Елизавету. Франц Иосиф, видя, что душевные силы жены на пределе и опасаясь за ее жизнь, решил увезти ее на родину.

First daughter Archduchesse Sophie (1855-1857)

В любимом и без конца снившемся Елизавете Поссенхофене Франц Иосиф просто не узнавал свою печальную затворницу. Она была бесконечно счастлива и буквально сияла от переполнявшей ее радости. Расписывать же свою «счастливую» жизнь во дворце она была вовсе не намерена. «Ах, Хелена, радуйся, - сказала она сестре, - я спасла тебя от очень невеселой участи и отдала бы все, чтобы прямо сейчас поменяться с тобой местами». А как же муж? Ведь в нем столько благородства, такта, терпения и любви к ней! А та не проходящая боль, с которой Елизавета думала об отнятой у нее дочери? Назад дороги не было, а впереди - снова Вена, неумолимая свекровь и бесконечная, иссушающая душу вражда...

Три поколения императорского дома. Родители Франца-Иосифа эрц-герцог Франц-Карл и эрц-герцогиня София Баварская, император Франц-Иосиф I и императрица Элизабет, их дети принцесса Гизелла (на руках у бабушки) и принцесса София. Литография

The Austrian Imperial family in Göddollo

Летом 1856 года Елизавета родила еще одну девочку, названную Гизелой. Но и ее также унесли в апартаменты свекрови. И тут взбунтовавшийся Франц Иосиф категорически заявил матери о своем крайнем недовольстве вмешательством в его семейную жизнь и о том, что отныне дочери будут жить с родителями. К тому же он потребовал у матери соблюдения уважения к той, которую он любит всем сердцем. Впервые за время замужества победа осталась за Елизаветой, но победа эта была пирровой. Отчетливо поняв, что она лишается былого влияния на сына, София вообще перестала скрывать свою враждебность к невестке. Отношения между ними приобрели характер невыносимых...

1860 Sissi and Archduchess Gisela

Лишь чрезвычайные события ненадолго сгладили открытую неприязнь. В 1858 году умерла старшая дочь София, а в августе того же года это тяжелейшее горе было смягчено рождением долгожданного наследника, нареченного Рудольфом...

Как бы безрадостно ни складывалась жизнь молодой императрицы при венском дворе, какой бы прессинг ни испытывала она со стороны свекрови, все еще считавшей себя хозяйкой Австрии и навязывающей и сыну, и приближенным свое понимание жизни, Елизавета всеми силами отстаивала право на собственные мысли, взгляды и поступки.

Georg Martin Ignaz Raab.

Наперекор канонам дворцового этикета она открыла дверь монарших апартаментов для художественной интеллигенции Вены. Художники, поэты, артисты, люди иных творческих профессий - словом, все те, чье присутствие еще вчера здесь было просто немыслимым, постепенно входили в круг общения Елизаветы, все больше отодвигая совершенно неинтересную ей безликую знать. Хотя это обстоятельство отнюдь не прибавляло ей популярности среди придворных.

А еще ей довелось принять непосредственное участие в решении такой болезненной проблемы, как отношения с вассальной Венгрией. Императрица, как казалось многим, мало сведущая в законах большой политики, неожиданно для всех продемонстрировала удивительную дальновидность, дипломатический такт и то политическое чутье, которым была обделена ее могущественная свекровь. Жесткость, которую эрцгерцогиня проявляла по отношению к венграм, олицетворяла в их глазах всю Австрию и ставила между двумя странами непреодолимую стену непонимания, если не ненависти.

Впервые Елизавета появилась в Венгрии вместе с мужем в 1857 году, тогда императорская чета по понятным причинам была встречена здесь, мягко говоря, прохладно. Но неподдельный интерес Елизаветы как к истории, так и к нынешнему положению страны, а также к самим венграм, довольно быстро настроили их на иной лад.

Тем более что эта женщина, по слухам, очень не ладила с ненавидимой в Венгрии эрцгерцогиней Софией, потопившей в крови их революцию. А потому в сердцах ее жителей затеплилась робкая надежда на то, что в лице молодой императрицы они смогут найти заступницу. Венграм очень хотелось верить, что эта красавица с лучезарным взглядом сможет как-то повлиять на императора, и его взгляды на «венгерский вопрос» изменятся.

Императрица Элизабет в тиаре.Франц Русс. 1863.

Каким-то неведомым чувством Елизавета уловила эти мысли, безошибочно поняв, что ей здесь доверяют. Все ее душевные раны, постоянно напоминавшие о себе за время их пребывания в Венгрии, словно затянулись. Этот короткий визит имел небезынтересные последствия. Вернувшись в Вену, Елизавета начала изучать венгерский язык и довольно скоро овладела им в совершенстве. Ее библиотека пополнялась книгами венгерских авторов, в ее ближайшем окружении появилась уроженка Венгрии, ставшая ее первой и истинной подругой. Однажды Елизавета решила появиться в театре в национальном венгерском костюме, чем вызвала нескрываемое неудовольствие практически всех присутствующих.

И тем не менее, не обращая внимания на стремительное падение своей популярности в столице и не опуская рук от неудач, она всячески подводила мужа к мысли об урегулировании отношений с Венгрией на равноправной основе. И Франц Иосиф, в принципе осознававший печальные последствия политики кнута, все больше сближался с супругой во взглядах на решение этой проблемы и все больше убеждался в том, что дарование Венгрии права на самоопределение не несет никакой угрозы для могущества империи.

В результате в феврале 1867 года в венгерском парламенте был зачитан указ о восстановлении Конституции страны и в том же году - создана Австро-Венгерская империя. Елизавета отнеслась к этому событию как собственному триумфу, подтверждавшему то высокое положение, которое ей пришлось занять по воле судьбы.

Rest room (with paintings of the emperor Franz Joseph I and the empress Elisabeth)

Венгрия до сих пор не забыла Елизавету. В Будапештском музее, посвященном памяти австрийской императрицы, бережно хранятся ее личные вещи, фотографии, письма. И пусть этих экспонатов не так уж много, но их вполне хватает для того, чтобы воскресить в сознании новых поколений образ этой благородной женщины.

Бесспорно, у венгров есть особые причины сохранять о ней благодарную память, но помимо них существовало еще множество людей, на которых она производила неизгладимое впечатление. В Вену частенько приезжали любопытствующие в надежде хоть краем глаза увидеть легендарную красавицу и убедиться в том, что многочисленные художники, писавшие ее портреты, руководствовались отнюдь не желанием польстить августейшей особе.

Philip Alexius de László.

Портреты эти обычно заказывал Франц Иосиф, постоянно находившийся под магией ее обаяния и красоты, не только физической, но и душевной. В кабинете императора, прямо перед глазами до последнего дня его жизни висел портрет любимой им женщины.

Leopold Horowitz (died 1917)

Сама же Елизавета позировать художникам и фотографам, мягко говоря, не любила. Но, как правило, дело улаживалось, если изображение допускало наличие любимой ею лошади или собаки. В 1868 году Елизавета родила еще одну дочь - Валерию.

Benczúr Gyula (1844-1920)

Постоянным предметом беспокойства Франца Иосифа стало всевозрастающее желание жены как можно реже бывать в Вене, которая была для нее подобием тюрьмы. А он тосковал без нее безумно. Открытость и доверие между ними было несомненным. Тому свидетельство - огромное количество нежных, ласковых писем, в которых он старался успокоить и обнадежить ее томящуюся душу.

Emil Rabending.Empress Elisabeth of Austria (1837–1898)

«Мой дорогой ангел, я снова остался один на один со своими печалями и заботами, при этом я опять чувствую, как мне тебя не хватает, я по-прежнему люблю тебя больше всего на свете и совсем не могу жить без тебя…», «Мне так трудно и одиноко без твоей поддержки… Мне больше ничего не остается, как терпеливо сносить ставшее уже привычным одиночество…» В подписи обычно значилось: «Твой печальный муженек» или «Твой верный Малыш». В 1872-м умерла эрцгерцогиня София. Елизавете начало казаться, что она еще сможет обрести столь желанный ею покой и гармонию жизни. Но неумолимая Судьба продолжала ее испытывать…

В минуты невыносимого горя, только что получившая известие о гибели сына, Елизавета выказала нечеловеческую выдержку. Именно она сделала то, на что не решился никто другой - сообщила мужу, что их сына больше нет. Она первой увидела Рудольфа в гробу, укрытого по грудь белым саваном. На мгновение ей показалось, что он просто заснул со странной улыбкой на губах. Только в эти страшные минуты, пока муж еще не появился, она дала волю своему отчаянию, упав на колени перед мертвым телом сына.

Crown Prince Rudolf 1886

В эти часы, наполненные траурными церемониями и скопищем по большей части чужих ненужных лиц, Елизавета старалась держаться из последних сил, и ей это удалось. Под густой черной вуалью никто не видел ее лица, превращенного в скорбную маску. Франц Иосиф, постоянно держа в поле зрения ее окаменевшую фигуру, умолял ее не присутствовать на церемонии погребения.

Ludwig ANGERER (1827-1879)

После того кошмарного дня глубокой ночью Елизавета незаметно вышла из дворца. Первый фиакр, встреченный ею в этот глухой час, отвез ее к монастырю капуцинов, где только что похоронили Рудольфа. Отказавшись от услуг монаха, она медленно спустилась в склеп, освещенный тусклым
светом факелов и, сдерживая нечеловеческий крик, тихо произнесла: «Мальчик мой, скажи, что же с тобой случилось?..»

Элизабет на острове Корфу. Вильгельм фон Кольбах.

Последние неполные 10 лет жизни Елизаветы были годами прощания со всем, что ее окружало. Она раздарила все свои сколько-нибудь нарядные вещи, а ее душевное состояние явственно свидетельствовало о том, что жизнь потеряла для нее всяческий смысл. Напрасны были надежды Франца Иосифа на то, что острота горя хоть когда-нибудь утихнет. Он старался вытащить жену из сотворенной ею же самой тюрьмы - Елизавета заперлась в маленьком особняке в Ишле, где муж впервые увидел ее девочкой, живущей в ожидании счастья. И ему это вроде бы удалось, но дальше последовало какое-то жуткое и неприкаянное блуждание Елизаветы по белу свету. Как тяжело раненный человек, она искала такое место, где можно было бы хоть на минуту забыться и как-то унять невыносимую боль.

Неистовые папарацци, которые в то время еще не имели такого названия, но суть которых от этого вовсе не менялась, неотступно следовали за ней по пятам, выплескивая на страницы газет беззастенчивую ложь и беспардонные утверждения, порой, правда, разбавляя все это горестной правдой. О Елизавете писали, что она явно не в себе и что, мол, частенько качает на руках диванную подушку, спрашивая у окружающих, красив ли ее сын.

Cesare Dell"Acqua.Visit of Empress Elisabeth at the Castello di Miramare 1861; Charlotte of Belgium (in
white dress) welcomes Elisabeth while her husband Ferdinand Maximilian and his brother Emperor Franz Joseph I. wait on the boat

Empress of Austria and her Ladies

Смерть императрицы Австрийской.

Телеграмма из Женевы сообщает о новом злодеянии анархистов, которое по своей бессмысленности и своему безумию превосходит все до сих пор бывшее. Какой-то итальянский анархист близ отеля Бориваж нанес императрице Австрийской кинжалом удар в сердце. Удар был смертельный и несчастная императрица, перенесенная в гостиницу, вскоре скончалась, не приходя в сознание.

Это новое, возмущающее душу злодеяние является тем более чудовищным и непонятным, что престарелая императрица австрийская Елизавета никогда не принимал даже косвенного участия в политике; вся ее жизнь была посвящена благотворению и добрым делам. В особенности в последние годы, потрясенная преждевременной кончиной своего сына, кронпринца Рудольфа, и удрученная не только душевными, но и физическими муками, покойная императрица с сердечным участием относилась к горю ближнего и помогала страждущим всюду, где только возможно.

Hubert Sattler. Genf mit der Ermordung der Kaiserin Elisabeth, 1899

С мертвого тела императрицы сняли две вещи, с которыми она не расставалась, - обручальное кольцо, носимое ею не на пальце, а на цепочке под одеждой в виде кулона, и медальон с прядью волос сына. По результатам обследования выяснилось: острие напильника проникло в тело на 85 миллиметров и пронзило сердце. Рана в виде V-образного отверстия была едва заметна, ни единой капли крови из нее не вытекло.

Покушение террориста на императрицу Елизавету 1898

На процессе Лукени спросили, чувствует ли он раскаяние. «Конечно, нет», - ответил он, с удовольствием позируя фотокорреспондентам и посылая в зал воздушные поцелуи. Его приговорили к пожизненному заключению. Он отсидел в тюрьме всего два года, когда его нашли повесившимся на кожаном ремне.

Император Франц-Иосиф и императрица Елизавета на прогулке 1890

Императорская чета во время верховой прогулки в Зоологическом саду. Литография Эдуарда Кайзера.

Принцесса Элизабет Баварская. Гравюра А.Флейшмана с портрета Карла Пилоти. 1853

Amanda Bergstedt

Sissi and Franz Joseph

Tombs of Elisabeth, Emperor Franz Joseph and their son Crown Prince Rudolf

Сисси – самая красивая императрица Австрии , любимая народом и ненавистная двору. Ее жизнь - одна из немногих историй настоящей любви среди монархов, которая обросла множеством легенд и стала одним из излюбленных сюжетов для книг и фильмов.

В своем противостоянии венскому двору Елизавета, как известно, подчеркнуто симпатизировала Венгрии – выучила язык, покровительствовала венгерской оппозиции, подготовила почву для трансформации в 1867 года империи в дуалистическую Австро-Венгерскую монархию. А кем была Сисси для Богемии?

К Чехии Елизавета Баварская относилась куда более прохладно, и чехи платили супруге императора тем же. И дело здесь было даже не в позиции чешского общества и аристократии, а в характере самой Сисси. Как известно, Елизавету рано выдали замуж, причем на трон она попала, можно сказать, волею случая. Для молодого Франца Иосифа, только что вступившего на престол, его властолюбивая мать София присмотрела невесту - свою племянницу Елену. Большинство помнит Франца Иосифа представительным пожилым господином, носившим пышные усы и бакенбарды, однако и он когда-то был молод – увлекшись младшей сестрой своей нареченной, смог добиться брака именно с Елизаветой, которую его мать считала слишком юной и легкомысленной для роли императрицы.

Уроки чешского из-под палки

Венский двор с его строгим этикетом стал для шестнадцатилетней Сисси настоящей пыткой, а София, превратившаяся в строгую свекровь, заставляла невестку учить языки империи, прежде всего чешский. Неспособность юной императрицы им овладеть София объясняла чуть ли ни «слабоумием» Елизаветы, что, конечно, было несправедливо, поскольку Сисси великолепно выучила такой сложный язык как венгерский. Придирки со стороны свекрови привели к тому, что Сисси почувствовала отвращение и к чешскому языку, и к Богемии. Об ее отношении к этой части империи говорит и тот факт, что в Праге и Брно Елизавета побывала всего дважды.

Однако, вступив в брак с Францем Иосифом, молодая императрица должна была, если так можно выразиться, «представиться» своим подданным, в том числе и чехам. К тому же, когда в 1854 году она с мужем отправилась в путешествие по империи, ее отношение к Богемии еще не сформировалось, так что первую поездку сюда можно назвать вполне удачной.

Как известно, Фердинанд I, предшественник Франца Иосифа на австрийском троне, страдавший многочисленными заболеваниями, отрекся от престола и поселился в Пражском Граде. Поскольку Фердинанд не присутствовал на их свадьбе, молодая императорская чета отправилась в путь еще и с целью представиться бывшему монарху, приходившегося Францу Иосифу дядей.

Кроме того, путешествие по Моравии и Чехии было своего рода благодарностью Габсбургов за верность, проявленную в 1848 г., когда императорская семья из охваченной беспорядками Вены бежала в Оломоуц. Именно там Фердинанд отрекся от престола, после чего на трон взошел 18-летний Франц Иосиф. Так что не случайно именно чешский стал первым языком империи, которым Сисси должна была овладеть. София упоминает в своем дневнике о том, что ее невестка уже умеет считать по-чешски. Однако этим успехи молодой императрицы и ограничились...

Свадебный поезд в моравском народном стиле

Как же проходил тот первый визит юных монархов в Богемию в 1854 г.? Украшенный цветами локомотив с императорской четой прибыл в Брно, где их встречали праздничные гирлянды, девочки, облаченные в белые одежды, толпы, махавшие флажками, иллюминация, торжественное представление в честь императора и его супруги в городском театре и народный праздник на окрестных лугах – бег в мешках, канатоходцы, факельное шествие.

Гвоздем программы стал проезд Франца Иосифа с Елизаветой на повозке, украшенной в моравском народном стиле, в сопровождении свадебного поезда. Среди даров, преподнесенных молодому императору и его супруге, было и моравское вино урожая 1746 года.

Разумеется, каждый эпизод этого визита был запечатлен в многочисленных одах, хвалебных публикациях и т. д. Однако не следует забывать, что 50-е годы XIX в., когда только что отгремела революция 1848 г., были временем жесткой цензуры, так что в Австро-Венгрии существовала только проправительственная пресса, и никакая критика просто не могла проникнуть в печать. Впрочем, вряд ли кто-то мог тогда всерьез критиковать столь юную императрицу…

Стоит также упомянуть, что именно в Моравии Елизавета впервые попробовала себя в роли «матери своих подданных», посещая больницы и приюты для детей и бездомных. Венские газеты писали, что «императрица оставила о себе самое благоприятное впечатление приветливым, сердечным и спокойным обхождением». От других монархов ее отличала та естественность, с которой она общалась с простыми людьми, и это внушало надежду, что супруга Франца Иосифа в будущем посвятит себя решению социальных проблем своих подданных. Однако в итоге этого так и не произошло.

Из Брно императорская пара отправилась в Прагу, где их «рабочий график» был тоже достаточно напряженным. Франц Иосиф и Елизавета поселились в Старом королевском дворце, где принимали представителей чешской аристократии, университета, армии. Также Сисси были представлены ее будущие чешские придворные дамы - а ими могли стать лишь способные «предъявить» не менее шестнадцати своих аристократических предков. Молодая императорская чета заложила камень в основание одного из строящихся в Праге храмов, посетила дом для глухонемых и больницу, где содержались душевнобольные. На сельскохозяйственной выставке монархам была продемонстрирована печь новой конструкции, в которой им тут же испекли булочки в форме австрийского орла, затем они осмотрели скот новой породы. И здесь, как сообщали газеты, Елизавета очаровала всех, вероятно, включая коров и овец, «своей приветливостью и интересом ко всему, что ей показывали».

Франц Иосиф в своих выступлениях неоднократно возвращался к тому, какую важную роль в Австрийской империи играет элита Богемии. «Я убежден, что чешское дворянство и в будущем останется опорой моего трона и империи», – подчеркнул он в одной из своих речей.

Костюмированный праздник в Вальдштейнском дворце – подарок от богемской аристократии

Благородные богемские семьи подготовили для императорской четы дорогостоящее, но чрезвычайно эффектное представление – проезд на богато запряженных упряжках в костюмах эпохи позднего средневековья в Большом манеже Вальдштейнского дворца. Апогеем представления стала сцена, изображающая торжественный въезд Фердинанда III и его супруги в Прагу в 1637 году. Костюмы и упряжь, воссозданные по историческим документам, обошлись организаторам в огромную сумму - более ста тысяч золотых; это событие вошло в историю как самый пышный праздник Австрии XIX века.

Второй и последний государственный визит Елизаветы в Прагу состоялся вскоре после первого. В начале 1858 года скончался известный австрийский полководец – маршал Йозеф Радецкий, и во многих городах империи ему сразу же начали воздвигать памятники. Один из них открывался в ноябре 1858 г. в Праге, и Елизавета с супругом должны были присутствовать на церемонии. Тогда уже возникали некоторые трения, например, по поводу их резиденции - в Пражском Граде шла масштабная реконструкция, так что императорской чете пришлось проводить ночь за городом Уже тогда Елизавета начала демонстрировать свое нежелание учить чешский – на этом языке она даже не пыталась общаться с окружающими.

Кладрубские кони под седлом императрицы

Однако в Богемии Елизавета бывала и без выполнения монарших обязанностей. Тут можно вспомнить знаменитый конезавод в Кладрубах, где с XVI века разводят лошадей кладрубской породы, предназначавшихся раньше для церемоний габсбургского двора. Там Сисси, которая по праву считалась превосходной наездницей, очень любила бывать, а на проходивших там скачках, говорят, даже обгоняла мужчин.

Императрица, особенно такая яркая как Елизавета, не могла не влиять на образ жизни своих подданных. Однако «иконой стиля» она все же не стала – законодательницей мод в Европе оставалась жена Наполеона III императрица Евгения, с которой Елизавету часто сравнивали, а эксцентричный для своего времени образ жизни Сисси не находил широкого отклика. Как известно, она увлекалась спортом, что было необычно для дамы той эпохи. Главной своей задачей Сисси считала сохранение стройной фигуры. Этого она добивалась не только многочасовыми конными и пешими прогулками, но, прежде всего, отказом от пищи. Вероятно, сегодня ей бы поставили диагноз «анорексия»...

Изнурительные голодовки Сисси не вошли в моду

До конца своей жизни – а она погибла в возрасте 60 лет – Елизавета сохранила тонкую талию и стройный силуэт. При высоком росте ее вес никогда не превышал 50 кг. Несколько лет назад Вена организовала большую выставку, посвященную этой монархине. Представленная там статуя в натуральную величину показывала невероятно худую фигуру, облаченную в подлинное платье императрицы. Однако сегодняшние исследователи склоняются к тому, что ее голодовки вряд ли шли на пользу здоровью. Так, в борьбе с лишним весом Елизавета потеряла зубы – недаром на фотографиях она никогда не улыбается, а покрывшееся морщинами лицо скрывала под густой вуалью. Окружавшие ее аристократки и придворные дамы не стремились подражать императрице ни в диетах, ни в спортивных тренеровках.

«Дедушка русской революции» в роли личного врача австрийской монархини

Известно, что в предпоследний год своей жизни Сисси увлеклась в Швейцарии «кефирной диетой» на молочной ферме, которую держал под Монтрё русский эсер Егор Лазарев, находившийся там в эмиграции после побега из российской ссылки. «Дедушку русской революции» эксцентричная Елизавета приблизила и даже сделала своим швейцарским лейб-медиком. Как это ни поразительно, австрийская императрица и русский революционер прекрасно находили общий язык, и Егор Лазарев вполне искренне называл ее в письмах к друзьям «милой и симпатичной особой». Смерть Елизаветы от удара заточкой, нанесенного итальянским анархистом, глубоко потрясла русского бунтаря, который до конца жизни, уже живя в Праге, хранил в своем архиве фотографию своей венценосной пациентки.

Елизавета Баварская погибла на набережной Женевы в 1898 г., всего за 20 лет до распада Австро-Венгрии, и в Чехословакии времен Первой республики о супруге Франца Иосифа почти не вспоминали – имя Габсбургов было практически под запретом. Разумеется, монархическая тема не была популярна и во времена социализма. Так что Сисси, которая была, в том числе, и чешской монархиней, появилась в чешской культуре и историографии только после «бархатной» революции.

«в конце 19 — го века в мире было две самых красивых женщины и обеих их звали Елизаветами!»

Первая жила в России и носила имя Великой княгини Елизаветы Феодоровны Романовой, ставшей впоследствии настоятельницей Марфо — Мариинской обители, а вторая была Императрицей Австрийской, женой всесильного Франца — Иосифа, любившей цветы, вышивки, серьезные книги, музыку, путешествия больше, чем роскошь и блеск императорского двора..

Ей было шестьдесят с небольшим лет, когда она умерла. Точнее — шестьдесят один. В тот злополучный день, 10 сентября 1898 года Елизавета Австрийская или, как ее называли близкие, Сисси, направлялась из гостиницы «Бо-Риваж» к набережной Мон-Блан, чтобы сесть на прогулочный пароход «Женева», курсировавший по Женевскому озеру.

В этот момент из толпы к ней бросился неизвестный человек. Воскликнув: «Да здравствует анархия, смерть — обществу», он нанес императрице смертельный удар в грудь напильником. (По другим версиям — стилетом. — автор.)

На суде 25-летний Луиджи Лукени заявил, что «все должны работать», и его миссия состояла в том, чтобы уничтожать тех, кто не работает. Убийца, по его признанию, не знал, кого убивает, но ему якобы хватило одного взгляда на женщину, чтобы сделать вывод: «Она достаточно аристократична, чтобы заслужить смерть…» Его схватили немедля, судили, при большом стечении народа, и приговорили к пожизненному заключению — смертная казнь в Женеве к тому времени была отменена. В тюрьме он успел написать пространные мемуары анархиста, однако они ни сколько ни прибавили ясности в запутанном замысле потрясшего всю Европу убийства! Луиджи Лукени был найден повешенным в своей камере, ранним утром, 19 октября 1910 года.

Полиция тогда констатировала самоубийство, однако несколько лет назад этот вывод был поставлен экспертами под сомнение. Чудовищный поступок итальянца так потряс современников, что после смерти Лукени его мозг был тщательно исследован. Специалисты, увы, не нашли в нем ничего необычного. Ученые из женевского института судебной медицины законсервировали голову Лукени в формалине. В 1986 году ее отправили в Вену, где она находится и поныне.

Элизабет — Сисси росла в странной атмосфере: с одной стороны — полная воля, прогулки по утрам на пони и в коляске, игры в крокет с сестрой Софией, клавесин, возня с цветочными грядками в саду, где маленькая герцогиня Баварская сажала, по сезону, то крокусы, то розы, то гортензию или хризантему, а с другой — властность матери, герцогини более, чем ее муж Людвиг, урожденный властитель родового угодья!

Обладая огромной силой воли, и в то же время, скрытым, взрывным темпераментом, герцогиня Баварская Максимилиана установила в фамильном замке неукоснительно твердые правила распорядка дня, занятий, а, может, быть и всей жизни, своих детей.

Они и шагу не смели ступить без ее ведома и должны были докладывать ей обо всем, что собираются делать, о чем, думать и как дышать!

Муж герцогини Максимилианы, бонвиван*(*Любитель пожить — франц. автор.) и мот, не сделал в жизни ни одного серьезного дела, кроме, пожалуй, того, что с усердием, почти виртуозно, прожигал состояние, нажитое предками, ухлестывая за каждой аристократической, — и не очень — юбкой и не пропуская мимо ни одной мало — мальски смазливой служанки. Жизнь казалась ему непрерывной чередой ярких празднеств, а иной раз, после продолжительных возлияний и упорного сидения за карточным столом — до рассвета — и долгожданной фиестой*. (* здесь, — в значении: «послеобеденный отдых» — автор.)

Впрочем, как глава семьи, приближенной ко двору, и человек светский, он был порядочно образован, умел занять гостей и испытывал большую симпатию к музыкальным собраниям, которые часто устраивала властная и тщеславная супруга — герцогиня, любившая блестящее, шумное общество.

Татьяна Романенко, американский журналист, посвятившая несколько лет исследованию судеб женщин, награжденных российским орденом Святой Екатерины — их было 374! — пишет о Елизавете Австрийской следующее:

«Елизавета принадлежала к печально известному родственными браками Баварскому царствующему дому, потомство которого не отличалось ни физическим, ни душевным здоровьем. Многие из них не выдерживали груза власти и семейных отношений.

По свидетельству современников, после окончания брачной церемонии, у 15-летней императрицы три дня продолжался тяжелейший нервный срыв.

В первые годы замужества у Елизаветы родилось четверо детей, что окончательно подорвало ее неустойчивую нервную систему.»

Все это верно, но ключ к неустойчивости, хрупкости нервной системы, а отсюда и — к депрессии, склонности к уединению и замкнутости, следует искать, наверное, в детстве, в том подавляющем начале, которое для детей олицетворяла строгая, неприступная матушка.

Да и в том, что с каждым из родителей нужно было вести себя по разному. Детской натуре всегда тяжела раздвоенность. Отсюда — постоянные метания Сисси, ее всегдашнее желание стать незаметной, укрыться, спрятаться, предаться тихим занятиям — рисованию, вышивке, копанию клумбы. Все это было отнюдь несовместимо с пышным титулом Императрицы Австро — Венгрии: с каждодневными, ежевечерними выездами, балами, парадами и приемами!

После рождения четвертого ребенка, Сисси, испытавшая на себе все тяготы «роскоши» императорской жизни, стала осторожно уклоняться от исполнения супружеских обязанностей, отговариваясь усталостью, занятостью, прибегая к тысяче невинных, но так раздражающих мужчин женских уловок!

Император Франц — Иосиф, будучи на десяток с лишним лет старше супруги, не понимал этих «эскапад», протестующе фыркал, закатывал глаза, бил фарфоровые саксонские безделушки на камине, но частым путешествиям и увлечениям супруги музыкой, цветами и книгами, как ни странно, — не мешал!

Часто поговаривали, что у хрупкой, очаровательной Елизаветы были любовники, знатные светские щеголи, что при ее красоте и высочайшем положении в обществе было бы, конечно, вовсе не удивительно, если бы не было: невозможно! Слишком высоко всегда стояла эта Дама на ступенях социальной лестницы, чтобы к ней осмелился приблизиться кто либо из светских волокит, не рискуя потерять голову и карьеру в один момент! Вокруг нее всегда как бы зияла ослепительная пустота. А если и заполнялась она кем — то, на короткий момент, то об этом не успевали догадаться!

(Чаще других, в числе счастливых воздыхателей, называли графа Дьюлу Андраши, учившего Императрицу и ее восьмилетнего сына венгерскому языку, но все это — лишь предположения! — автор.)

Сильнейшим испытанием для Сисси — как ее, по домашнему, звала вся Европа, стала смерть единственного сына, наследного принца. Это случилось 30 января 1889 года.

Татьяна Романенко в своем кратком очерке о судьбе австрийской «бездомной» императрицы пишет:

«Старший сын Елизаветы — Рудольф, женатый на бельгийской принцессе Стефании, любил другую женщину. Но поскольку брак его был чисто политическим, разрешения на развод он получить так и не смог, и поэтому застрелил свою любовницу и себя.

Перед Елизаветой открылась настояшая пропасть: она никогда не любила сына, никогда не принимала участия в его воспитании, но во всем происшедшем винила только себя и дурную наследственность баварской крови!»

Говорить об этой трагедии, трагедии рокового одиночества в семье австрийских монархов, вообще очень сложно. Это требует большего времени и внимания, чем автор моожет себе позволить в кратком очерке, более тщательного изучения документов. Но все же, рискну возразить Татьяне Романенко, с помощью тех немногих фактов, что мне известны.

Елизавета, родившая императору Францу — Иосифу единственного сына и четырех дочерей, в силу различных обстоятельств, и прежде всего духа императорского протокола, так называемых, «венценосных обычаев», не могла уделять своим детям слишком много внимания, а ту сердечную теплоту, которая жила в ее сердце, старалась, как мать, всегда отдать младшим дочерям, более нуждающимся в постоянной женской заботе.

Это было, на мой взгляд, вполне понятно и оправданно.

Кронпринц Руди, напротив, с детства воспитывался по — спартански строго, готовился быть наследником — воином, распорядком дня его занимались гувернеры и тщательно отобранные наставники. Отец брал его с собою на охоты и военные смотры, он с с детства неплохо владел саблей и умел держаться в седле.

Для занятой светскими церемониями матери писались ежевечерне журналы — дневники, которые она усердно просматривала. Если у нее не было возможности навещать сына по утрам, она писала ему письма — записки в ответ. Они виделись за обедом или детским ужином, на прогулках и в театре. Руди уже с детства был приучен к тому, что его родители лишены возможности проводить время в томительной скуке и праздности. Как вспоминают очевидцы, он и сам был крайне дисциплинированным человеком и всю жизнь не мог терпеть двух вещей: зевать от скуки и опаздывать куда бы то ни было!

Кстати, в собственной газете под вымышленным именем он так писал о себе: «Ученый-орнитолог*, (орнитология была его страстное хобби — автор.) обладающий пытливым умом исследователя, заботливый пестователь естественных наук, немаловажная фигура в мировой политике, приверженец европейского либерализма, масон нового просвещенного времени, желающий раздвинуть свои владения до естественных, научно-обоснованных границ — вплоть до Салоник.» .

Немаловажные штрихи портрету наследника престола, а любовь к естественным наукам он, надо думать, унаследовал от матери: та с детства, страстно увлекалась ботаникой.

Так как кронпринц Рудольф, воспитывались многие венценосные отпрыски в те времена, и такая вот «аристократическая дистанция» между родителями не могла быть причиной душевных терзаний Елизаветы впоследствии. Свой долг матери она выполняла не так уж плохо.

Кронпринц был, бесспорно, достаточно близок к матери, если уже в юности мог позволить себе обсуждать с нею личные, сердечные проблемы, изучать с нею вдвоем венгерский язык, разбирать в имперских архивах исторические документы!

В конце концов, о смерти сына сообщили ей первой, а уже она, как могла, преодолевая душившие ее спазмы слез, подготовила к этой страшной вести императора — отца.

В смерти Рудольфа, и обстоятельствах, ей предшествующих, было столько таинственного, нелогичного, что скорее, это наталкивало проницательную Сисси на мысли об убийстве, причем по политическим мотивам, но она мудро и трагично молчала, и в самом деле, напоминая окаменевшую статую Девы Марии с кинжалом в сердце, которая была в скором времени установлена на месте гибели принца Рудольфа, по приказу императора.* (*У этой статуи были лицо и рост императрицы — автор.)

Охотничий замок Майерлинг — место трагедии — отдали бедному монастырю кармелиток, все следы преступления уничтожили — умудрились даже смыть кровь с низкого сводчатого потолка! Архивы опечатали, а мемуары, написанные через много лет уцелевшими очевидцами потрясшего монаршую семью события, содержали в себе лишь легкие крупицы правды!

После смерти австро — венгерского кронпринца в стране началась полная «свобода цензуры»!

К примеру, имя возлюбленной сына, семнадцатилетней графини -баронессы Марии Вечора, любимицы венского высшего общества, погибшей вместе с ним, император Франц — Иосиф вообще запретил упоминать в печати, ее семью поспешно выслал из страны, а любимую племянницу Елизаветы, графиню Марию Лариш — Валерзее, принимавшую участие в сердечных тайнах Рудольфа и устраивающую его пылкие (поначалу!) свидания с Марией Вечора, и вовсе отправил в изгнание во Францию!

Так что, тайну гибели сына и своей вины перед ним, если она и была, — Елизавета носила в своем сердце одна, не разглашая, и от этого непосильного груза стала казаться окружающим еще более странной, непредсказуемой, «себе на уме».

С момента похорон сына, 5 февраля 1889 года в фамильном склепе Габсбургов в Вене, и начались скорбные странствия Елизаветы по всей Европе!

Она лихорадочно металась по Старому Свету, постоянно переезжая из страны в страну. Франция, Бельгия, Италия, Испания, Бавария, Польша. Нигде не могла найти покоя седая красавица — императрица, тоскующая и задумчивая. И повсюду за нею следовала огромная вереница охраны, прислуги, врачей..

Так распорядился ее грозный император и повелитель, выходивший из себя по любому, пустячному поводу, но любивший супругу без меры!

Она становилась все более замкнутой, не носила светлую одежду. Единственно духовно близким человеком в этот тяжелый период, для нее по-прежнему оставался двоюродный брат, Людвиг II, король Баварии. Она приезжала и подолгу гостила у него, они вместе читали и музицировали, разбирали ноты, а иногда — просто молчали, коротая вечера перед горевшим камином в огромной зале — гостиной. В моменты приезда любимой сестры, Людвиг становился мягче, спокойнее, его не мучила тоска.

Судьба Людвига, кстати, тоже складывалась трагически: за ним прочно укрепилось мнение о том, что он сумасшедший. В своих великолепных дворцах, где роспись стен могла служить отличными декорациями к операм Вагнера, он предпочитал жить в полном одиночестве. Иногда его неделями не видели даже слуги!

Злые языки болтали вздор, что связь брата — короля и сестры — императрицы была более чем платоническая, но это не могло быть правдой, хотя бы потому что Людвиг просто ненавидел женщин. Не в силах переломить себя, он даже разорвал помолвку с родной сестрой Елизаветы — Софией. Когда его все-таки отстранили от престола, он успокоился в одном из озер дворцового парка. На второй день после самоубийства брат «пришел» к Елизавете. Утверждают, что в этот момент в спальне на паркете образовалась лужа воды.

Елизавету его приход не испугал, а чтобы быть уверенной в том, что она не спит, во время разговора, она держала Людвига за руку. Рука была холодной и мокрой. Смутило только его невнятное бормотание: «Я вижу, что она горит, она вся в огне, я не могу ей помочь:» На вопрос Елизаветы, кого же он видит, Людвиг ответил, что из-за дыма не может рассмотреть лица. Тогда императрица спросила, как умрет она и будет ли мучиться? «Нет, — ответил он, — твоя душа уйдет через крошечное отверстие в сердце.»

Как оказалось, Людвиг предсказал реальные события.

После его смерти, в 1897 году, на благотворительном базаре в Париже, сгорела его бывшая невеста, герцогиня София. А сама Елизавета умерла от раны, нанесенной ей прямо в сердце. Ранка была настолько мала, что Елизавете удалось пройти еще несколько метров:

Казалось бы, что дает женщине венец Императрицы, условие принадлежности ее к королевскому, императорскому дому, кроме безоблачной жизни и всегдашнего, изысканного довольства?!

Для обычного обывателя такая жизнь — предел всяческого человеческого мечтания!

Ведь у Августейших дам, принцесс крови, есть все, что можно тронуть рукой, им достаточно шевельнуть ресницами или мизинцем, чтобы желания их исполнялись. Ими восхищается толпа, каждый их шаг и жест служит непогрешимым (или сладостно грешным? — автор) образцом для подражания!

Но вот что интересно. По — королевски роскошная жизнь — отнюдь не гарант полного счастья и душевного спокойствия. И не является несгибаемой броней от жизненных бед и невзгод. Судьба Елизаветы Австрийской — ярчайший пример тому.

P. S. После смерти супруги, император Франц — Иосиф молчал в течении нескольких месяцев, ни с кем не разговаривая, потом жизнь потекла по заведенному порядку. Вот только «первый гражданин государства»»(* так называл себя Франц — Иосиф — автор.) уже никогда больше не посещал театров, концертов и увеселительных заведений. Он пережил всех своих родных и умер в возрасте 98 лет, оставив престол племяннику Францу — Фердинанду. Над камином в его кабинете всегда висел супруги в полный рост, и раз в несколько лет придворным художником на нем обновлялись выцветшие краски.

Роми Шнайдер в роли Сисси

Легенда о Елизавете, странствующей императрице Австрийской, получила воплощение в лице пленительной Роми Шнайдер, сыгравшей главную роль в фильме «Сисси». Уже много лет этот фильм не сходит с телеэкранов, как бы подтверждая старую истину о вечной магии Красоты, об руку с которой живет Печаль.